Шкваров А.Г. Русская Церковь и казачество в эпоху Петра I. - СПб. Алетейя, 2009. - 112 с.

Петербургский историк Алексей Шкваров написал книжку о церковной жизни казачества. Отправной точкой повествования он взял середину XVII века, а закончил его концом царствования Петра I. Из семи глав наиболее актуальной является, пожалуй, шестая - "Почему казаки не пошли за Мазепой?".
Отвечая на этот вопрос, Шкваров показывает, как религиозный фактор вторгается в политику. Взять хотя бы такой хорошо известный по поэме Пушкина "Полтава" факт сватовства престарелого Мазепы к шестнадцатилетней дочери Кочубея. Оказывается, он был крестным отцом Матрены Кочубей и в силу традиции даже помыслить не мог о женитьбе на ней. Но Мазепа, как замечает историк, пренебрег "краеугольным камнем казачьего Православия - таинством крещения". Причин отрицательного отношения казачества к гетману было, конечно, немало. "Его польское воспитание, польское шляхетство не позволяли ему чувствовать собственную близость ни к казачеству, ни к украинскому народу. На них он смотрел, как на холопов". Поэтому за гетманом на сторону шведов перешло всего 2000 из 60000 казаков. Попутно автор развенчивает миф о резне в Батурине, резиденции Мазепы после взятия города русскими войсками. Документы петровской эпохи и недавние археологические раскопки в самом Батурине этого не подтверждают.
Церковь, предав Мазепу анафеме, вменила ему в вину повторение иудиного греха. Историк напоминает, что первым сделал это некогда воспевавший гетмана Феофан Прокопович. В тексте службы в память Полтавской виктории, сочиненной еще одним видным украинским богословом Феофаном Лопатинским о Мазепе сказано:
О крайнего неистовства и злобы!
Обретеся ныне последующий зле предыдущему Иуде,
Обретеся второй Иуда, раб и льстец,
Обретеся сын погибельный, диавол нравом, а не человек.
Украинская тема присутствует и в других главах. В частности, в первой главе, где делается обзор церковной жизни казачества в допетровскую эпоху. Во второй главе - "Раскол на Дону" - говорится о влиянии старообрядчества на казаков. По сути, Дон защищал сторонников старой веры, хотя большая часть войска старалась не идти на прямой конфликт с московской властью.
В третьей главе рассказывается об отношении Петра I и Церкви в начале царствования, а четвертая глава посвящена церковной жизни казачества до 1708 года. Именно с этого времени начинается активное свертывание казачьих прав и свобод. И в церковной жизни тоже происходят сильные изменения: епископат начинает активно вмешиваться в кадровую политику (раньше священников избирали с согласия общины), проводить акции против сторонников старой веры. Результатом чего стал бунт Булавина и уход с Дона старообрядцев Игната Некрасова. Этому посвящена пятая глава. Заметим, что именно она опровергает тезис Шкварова о том, что казаки никогда не стремились воевать против христианских народов. "Некрасовцы" стали верными подданными новой родины, и отстаивали интересы Османской империи на полях сражений. Религия все-таки сильно связана с политикой, и тут никуда не деться. Да и сама религиозность казаков касалась больше обрядов, чем христианского образа жизни, и собственно Христианского в их православии было немного.
В седьмой, заключительной главе автор пишет о православной церкви и казачестве в конце царствования Петра I. Православие постепенно превращается в "ведомство православного исповедания", и даже победа в Северной войне не способствует его усилению. Царь преднамеренно избегал тезиса о религиозности войны. Он лично курировал и трижды правил службу "Богу в Троице Святой славивому, о великой Богом дарованной победе над свейским королем Каролом вторымнадесять и воинством его".
В службе, замечает Шкваров, появляется тезис о главенстве царя над церковью, представление о нем, как о "христе", только с маленькой буквы. Автор службы Феофилакт Лопатинский вольно или невольно предрек тот самый параграф "Духовного регламента", в котором император провозглашался "крайним судией Церкви".
Интересно, и это отмечает автор, что соединение государственной и церковной власти в руках Петра привело к существенным идеологическим изменениям в обозначении смертной казни, как меры наказания, которая производилась не только от имени государства, но и Бога.
В 1718 году Дон был выведен из Патриаршей области и передан в Воронежскую епархию. Войско Донское отрицательно отнеслось к указу и открыто игнорировало новопоставленного владыку. Вместе с тем, казаки хлопотали перед царем о зачислении их церквей в непосредственное подчинение Святейшему Синоду. Но Петр не желал сохранять за Доном особые привилегии в этом вопросе.
Несмотря на это, Войско, как пишет Шкваров, фактически не подчинялось указам архиерея и более ста лет вело борьбу с воронежскими епископами. К сожалению, документов, касающихся внутренней церковной жизни казачества, практически не сохранилось. Столица Дона - Черкасск полностью погиб в огне пожара 12 августа 1744 г., а вместе с городом сгорела и вся канцелярия Войска.
Но из документов более позднего времени явственно видно, что войсковая власть являлась по-прежнему высшей инстанцией для донского духовенства.
В целом, книга Алексея Шкварова читается легко, в ней много фактических материалов. А напечатана она на толстой-претолстой бумаге: страницу с трудом переворачиваешь.

Борис Колымагин


Верх страницы


RingNet © 2003      
Используются технологии uCoz